Герцог Клим (СИ) - Страница 47

– А кто вы, собственно говоря, такие? Не знать правил найма судов, который мы тут установили, конечно, простительно. А вот не знать кто такой Смерог…

Капитан залпом допил содержимое своего стакана и поставил пустую тару на стол. Видимо это действо оказало благотворное влияние, на его начавшееся портиться настроение, поскольку он уже вполне миролюбиво продолжил:

– Впрочем, не пристало «морскому волку» отбирать добычу у «серых псов» милорда Серкара. Поэтому я забираю назад свои предыдущие слова, а взамен их и в уплату за выпивку просто отвечу на ваш вопрос… Смерог это блуждающий огненный смерч. Четыре раза в год он патрулирует водное пространство между южными архипелагами и экватором. Никто из капитанов, находясь в здравом уме, не поведет судно к экватору в этот период.

Капитан тяжело поднялся со своего места и косолапой морской походкой двинулся прочь от стола. Снегов почти прокричал ему вдогон:

– А как долго продлиться еще сезон Смеорга?

Капитан остановился, повернул голову в их сторону и произнес:

– Около месяца…

Так что, дорогие друзья, вы теперь понимаете, что у наших героев была веская причина пребывать в самом мрачном расположении духа.

… Клим настолько ушел в себя, что даже вздрогнул, когда рядом с тумбой, на которой они с Зорием сидели, раздался вкрадчивый голос:

– Господам действительно очень нужно попасть за экватор?

Снегов и Зорий повернули головы в сторону говорившего. Это был невысокий толстячок, одетый в морскую форму. На его круглом, гладко выбритом лице играла слащавая улыбка. Это был тот самый случай, когда кто‑то с первого взгляда вызывал у Клима жесткую антипатию. Однако с учетом сложившихся обстоятельств он продолжал слушать.

– … И господа действительно готовы заплатить за доставку большие деньги?

Вместо ответа Снегов достал из сумки мешочек с деньгами и показал его толстяку. В глазках маримана заплясали бесы алчности, а голос подернулся легкой хрипотцой.

– Думаю, этого будет достаточно.

– Вы что, хотите забрать за проезд весь мешок? – прервал молчание Снегов.

– А что вы хотите? – в свою очередь удивился моряк. – Уж больно риск велик.

– Ладно, подождите в сторонке, – распорядился Снегов. Нам с приятелем надо обсудить ваше предложение.

– Конечно, конечно, – согласился моряк и отошел от тумбы на почтительное расстояние.

– Что скажешь? – обратился Снегов к Зорию.

– А что тут говорить? – пожал тот плечами. – С одной стороны, эта рожа не вызывает у меня никакого доверия. А с другой стороны, есть ли у нас выбор?

– И в этом ты прав, – согласился Снегов. – Выбора у нас действительно нет. Будем надеяться, что он всего лишь пройдоха: видел, как заблестели его глазки при виде денег? Хорошо, что мы не «засветили» второй мешочек. Думаю, нам следует принять его помощь, хотя и придется все время быть настороже.

Зорий кивнул в знак согласия, а Снегов подозвал моряка.

– Мы готовы приять ваше предложение с одним условием: в стоимость проезда будет включен и полный пансион на все время плавания. И еще – расчет по прибытии!

– Согласен! – проговорил моряк настолько быстро, что Клим пожалел о том, что не стал торговаться. – У вас есть еще багаж?

– Нет, – ответил моряку Зорий, – все при нас.

– Тогда попрошу следовать за мной!

– Один момент! – попридержал моряка Снегов. – Может сначала, все‑таки, познакомимся? Меня зовут лорд Клим, а это магистр Зорий.

– Капитан Намбо, – охотно откликнулся на предложение Снегова моряк. – А судно, которым я имею честь командовать, называется «Глострия». Теперь мы можем идти?

«Глострия» оказалась двухмачтовой шхуной, которая была пришвартована в самом конце причала. Как только капитан Намбо и пассажиры поднялись на борт, трап был убран, и команда немедленно приступила к отшвартовке.

Клим с интересом наблюдал за дружной работой экипажа, когда сзади раздалось деликатное покашливание. Снегов обернулся. Сзади стоял моряк, который поклонился ему и произнес:

– Я – стюард. Позвольте проводить вас в вашу каюту!

Каюта Снегову понравилась. Она была чистой и уютной, а, главное, она имела отдельный вход прямо с палубы и собственный гальюн. Побыв немного в каюте, Снегов спросил у Зория:

– Я на палубу. Составишь мне компанию?

– Я не большой любитель морских пейзажей, – ответил Зорий. – И потом, мне кажется, что кто‑то из нас должен постоянно находиться подле сумок.

Снегов не мог не оценить справедливости высказываний своего оруженосца, поэтому кивнул головой в знак согласия с его решением, и вышел на палубу. Шхуна, на мачтах которой было поднято минимум парусов, уже подходила к выходу из бухты. Снегов прошел на ют, чтобы в последний раз – вряд ли ему когда‑нибудь еще придется здесь побывать – взглянуть на остающийся позади город. Морвор расположил свои построенные из белого камня дома прямо на склоне горы, поэтому он сам теперь казался большим кораблем, у которого идущие от моря прямые улицы были мачтами, а городские кварталы парусами.

В борт ударила крутая волна. Шхуна покинула пределы бухты. И сразу раздалась команда: «Поднять все паруса!». Приказ исходил от капитана Намбо, который стоял на мостике рядом со штурвалом. Теперь он не выглядел тем слащавым толстячком, каким его впервые увидел Снегов. Его вид преобразился: фигура стала чуть более подтянутой, а лицо посуровело. Он поворачивал руль, едва прикасаясь пальцами рук к штурвалу. Но огромное колесо прокручивалось в том или оном направлении ровно настолько насколько это требовалось. «Вот она – магия», – подумал Снегов. И был, по‑видимому, прав, тем более что способность делать тяжелую физическую работу без видимых усилий являлась характерной чертой для всех членов команды. Например, для того, чтобы поднять парус, достаточно было накинуть фал на ворот, а тот уж сам накручивал трос до нужной степени натяжения. Когда все паруса были поставлены, Снегов прекратил наблюдать за работой команды, и переключил свое внимание на происходящее за бортом. А там уже исчез за поворотом не только город, но и бухта, на берегу которой он был расположен. Шхуна шла вдоль поросшего лесом берега, а справа и впереди уже открывался вид на другие острова архипелага. Через некоторое время подошел стюард и известил Снегова о том, что обед уже подан к ним в каюту. Надо сказать, что это известие было как нельзя кстати. Клим, надышавшись свежим морским воздухом, был изрядно голоден. После обеда он остался в каюте, а на палубу поднялся Зорий, который, впрочем, долго там не пробыл, видимо его слова о том, что он не любитель морских прогулок соответствовали истине. Снегов вновь вышел на палубу. Шхуна все еще шла меж островов, которые вырастали из морской пучины то по левому, то по правому борту. Иногда на синей глади моря просматривались паруса судов, следующих другим курсом. Параллельно им не шел никто, что при существующем положении вещей было и не удивительно. Наступили сумерки и на островах замигали огни маяков, а на небе поднялся из воды и стал смещаться к центру небесной сферы уже знакомый Снегову разноцветный четырехугольник. Когда Снегов шел в направлении своей каюты его окликнул с мостика голос капитана: